Дамбигад!

[crfhfgtzpvtz]

Название: С точки зрения шахматиста
Автор: Скарапея
Бета: есть вакансия
Пейринг: АД/Магический Мир
Жанр: джен
Рейтинг: G
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Дж.К. Роулинг утверждает, что Альбус Дамблдор – великий человек, и она, безусловно, права.
Дисклеймер (отказ от прав): Все права на персонажей и сюжет "Гарри Поттера" принадлежат Дж.К. Роулинг. Автор фика материальной прибыли не извлекает.
Примечание: на фест ко дню рождения Гарри Поттера по заявке Assidi - стилизация под Виктора Суворова. Дамбигад. О том, как Дамблдор медленно и верно воспитывал сначала Волдеморта, а потом орудие для его уничтожения - Поттера... POV РУ
Комментарий: На "Ледокол" меня не хватило.


Я восхищаюсь Альбусом Дамблдором. Я преклоняюсь перед ним! О, разумеется, не я один. Слава Альбуса Дамблдора проникла во все уголки Магического Мира, его почитают, как выдающегося светлого волшебника, алхимика, полиглота, руководителя боевой организации, идеолога и Учителя. Его карточек в шоколадных лягушках больше, чем карточек всех остальных волшебников. В сущности, он является одним из символов Магической Британии. Бородой Дамблдора клянутся, так же часто, как подштанниками Мерлина. Белая гробница всегда утопает в цветах, к ней приносят фигурки фениксов, плюшевые игрушки, сладости – от всевкусных драже до маггловских шоколадных батончиков. Биографы чуть ли не поминутно восстановили события его жизни, до запятой воссоздали, произнесенные им речи. Тем не менее, мало кто понимает, насколько он был велик! Подлинный масштаб его личности скрыт за образом добродушного старичка, лукавого и наивного. Те, кто придет завтра почтить память Альбуса Дамблдора, не осознают всю грандиозность его замысла, не могут оценить ювелирную точность, с которой он осуществлял свой проект. Те, кто его осуждает, а есть и такие, полагают, что он был излишне благодушен, часто упускал события из-под контроля, не умел или не желал управлять ситуацией. Как же это далеко от реальности! О, конечно, я не претендую на понимание Альбуса Дамблдора, но я хотя бы знаю, чего я не знаю. Я могу лишь предполагать, как он провел величайшую Игру, по сравнению с которой шахматная партия гроссмейстеров – пустяшная забава, ведь шахматные фигуры, в отличие от людей, свободой воли не обладают.

Жаль, мне не с кем поделиться своими предположениями. Гарри, который играл ключевую роль в проекте Альбуса Дамблдора, не желает знать ничего, что противоречит растиражированному образу. Он видел воспоминания самого Дамблдора, видел воспоминания Снейпа, но даже теперь, столько лет спустя, не желает поразмыслить над ними. А ведь свои выводы я сделал на основании его рассказов! Но Гарри в душе так и остался восторженным мальчиком, который отчаянно жаждет любви и признания. Для него важнее всего то, как человек относится к нему, он убежден, что Дамблдор любил его и заботился о его душевном здоровье, и, потому все скользкие моменты объясняет в его пользу. На самом деле, такой подход - это совсем неплохо: Гарри прощает все мои проступки, ведь я в него верю!

Раньше я был уверен, что Гермиона пришла к тем же мыслям, что и я, в конце концов, она же первая догадалась об истинном значении событий, связанных с философским камнем. Но я ошибся. И не только я. От Гермионы все ждали многого, но лучшая ученица Хогвартса, никаких научных высот не покорила – в Чарах, Арифмантике, Трансфигурации она так и не смогла продвинуться дальше ученичества. Ее мыслительная деятельность напоминает каботажное плавание – она мастерски лавирует, не теряя из виду берега Прописных Истин и Одобренных Научным Сообществом Идей. Разумеется, так невозможно выйти в океан и обнаружить новые земли, а тем более взмыть под облака. К счастью, Гермиона не стала пытаться прыгнуть выше головы, она возглавила Отдел в Министерстве Магии и решилась завести детей. Подозреваю, если бы ее научная работа приносила ей удовлетворение, вопрос о ребенка был бы отложен еще лет на десять. Время от времени я подбрасываю ей логические задачки, которые она щелкает, словно орешки. Но связать количество гнилых орехов с климатическими изменениями моя белка не в состоянии. Она блестяще разбирает отдельные операции Альбуса Дамблдора, но не видит Плана во всем его величии.

Конечно, я сам далеко не сразу осознал, в какой Игре участвовал, мне мешали усвоенные с детства представления, привычка полагаться на интуицию Гарри и знания Гермионы. Но смутное ощущение, что мы упускаем нечто важное, давно тревожило меня. Когда я понял, что Дамблдор предугадал и мое бегство, и мое возвращение, у меня закружилась голова – сколько же еще мелочей он держал в памяти! Дамблдор позаботился о том, чтобы я смог вернуться, не верю, что более важные события он оставил без внимания. Как и подобает алхимику, он подготовил ингредиенты, рассчитал время и наблюдал за процессом, в случае необходимости, корректируя его. Много ли известно химическому элементу о реакции, в которой он участвует? Мы знаем не больше. Чтобы понять происходящее, необходимо изменить точку зрения, отрешиться от своего «Я». Когда собственная личность перестанет восприниматься, как центр мироздания, беспорядочный поток событий, сложится в гармоничный процесс.

На меня прозрение обрушилось в день восемнадцатилетия Гарри. Он хотел отпраздновать скромно, с самыми близкими друзьями, но ставший министром Шеклболт, и Макгоннагал убедили его, что Магической Британии необходим праздник, символизирующий победу над мраком и наступление новой эры. Решено было устроить торжество в только что восстановленном Хогвартсе с вручением наград всем участникам борьбы. Накануне мы готовились к празднику. Перси сообщил по секрету, что мне, родителям, Джинни и Джорджу вручат ордена Мерлина различных степеней, а папе предложат занять высокий пост в Министерстве. Мама гладила и развешивала мантии, Джинни закопалась в ворох журналов, выбирая макияж и прическу, Перси что-то чиркал в пергаменте, наверное, правил свою речь, папа вслух рассуждал о преобразованиях, которые он проведет. Мы даже не заметили, когда появился подвыпивший Джордж. По правде сказать, после похорон Фреда, трезвым он вообще не был, хотя по-настоящему, что называется вдрызг, напивался лишь пару раз. Прислонясь к стене, он наблюдал за суетой и все больше мрачнел. Мама обратилась к нему, сетуя, что у него нет подходящей мантии.
- Не нужно ничего – я никуда не иду! – резко ответил Джордж.
Мама растерянно замерла, но быстро взяла себя в руки:
- Конечно, идешь! Ты же приглашен, Джордж, ты – герой войны. Пойдешь за вас обоих, - мама всхлипнула, - за Фреда!
Зря она это сказала – лицо Джорджа перекосилось, он стиснул зубы и сжал кулаки. Перси прекратил шевелить губами и поднял глаза от своего пергамента. Отец всплеснул руками:
- Джордж, это ведь наш праздник! Ради этого дня мы боролись!
- Неужели? – фыркнул Джордж. – Ради того, чтобы вырядиться в парадные мантии и выпить на халяву шампанского?
- Как ты можешь так говорить? – выкрикнула Джинни. – Мы весь год жили в кошмаре, мы не знали, выживем или нет! Наконец, все закончилось - мы победили! Мы можем не бояться, не прятаться, мы можем просто жить и… - она густо покраснела и закончила чуть слышно, - и любить.
- Вот именно! – папа многозначительно поднял палец. – Мы должны глядеть в будущее. Все беды остались в прошлом…
- И в честь этого мы спляшем на могилах! – рявкнул Джордж и вышел, хлопнув дверью.
Мама без сил опустилась на стул, выпустив из рук новую мантию отца, губы у нее дрожали.
- Как он может, - всхлипнула она, вытирая глаза краем передника, - как он может вот так с нами…
- Он переживает, - тихо сказал Перси.
- А мы не переживаем?! – взвилась Джинни. – Можно подумать нам легко! Мама плачет каждый день, папа все свои маггловские штучки забросил, я держусь из последних сил, а он думает только о себе. Как будто только ему больно! Гарри в конец извелся, места себе не находит, мы должны поддержать его, этот праздник так важен для него!
Джинни была права, Гарри, действительно, не находил себе места. Он слишком привык к мысли, что не переживет Волдеморта, и теперь не знал, что ему делать. Он, то винил себя в смерти всех защитников Хогвартса и хотел скрыться от людей, то пытался взять на себя ответственность за послевоенный мир и рвался ловить Пожирателей, договариваться с магическими существами, переписывать законы. Ему необходим был этот праздник, как доказательство того, что все закончилось и можно просто жить. И встречаться с любимой девушкой.
- Я поговорю с Джорджем, - сказал я, - когда он вернется.
Перси одобрительно кивнул.

Джордж вернулся за полночь в таком состоянии, что воспринимать человеческую речь явно не мог. Я уложил его на своей кровати, а сам устроился на полу. Перси разбудил меня рано утром, он уже был при полном параде и держал в руке флакон с антипохмельным зельем. Я позвал Джорджа, он плотнее завернулся в одеяло и демонстративно захрапел. Перси взмахнул палочкой, и на Джорджа обрушился поток воды.
- С добрым утром, брат! Будем считать, что ты уже умылся. Иди чистить зубы и одеваться - тебя ждет орден Мерлина и кандидат в зятья.
Я опешил. Ничего подобного от Перси я не ожидал. Джордж тоже. Он смотрел на него, выпучив глаза, и безуспешно пытался нащупать палочку.
Перси поправил очки и слегка улыбнулся:
- Палочку твою я пока забрал. За годы, проведенные под одной крышей, я кое-что усвоил, братец.
Джордж с минуту прожигал его взглядом, но мутные с похмелья глаза на опухшем лице должного впечатления не производили. Он плюхнулся на мокрую кровать и пробурчал:
- Никуда не пойду!
- Джордж, - сказал я, - не валяй дурака. Да, нам всем больно, может быть, не так, как тебе, но больно! И мы не должны сдаваться, понимаешь? Если мы будем оплакивать мертвых и жалеть себя, вместо того, чтобы жить, значит, Фред и все остальные погибли напрасно. Значит, Волдеморт победил.
Джордж ничего не ответил.
- Это же день рождения Гарри! Его первый нормальный день рождения, Джордж! Ты же не хочешь его испортить?
Джордж метнул на меня взгляд исподлобья. Я почувствовал вдохновение, он всегда по-братски относился к Гарри, по-моему, даже лучше, чем ко мне, и точно лучше, чем к Перси.
- Ты только подумай, что Гарри сделал – он уничтожил Воландеморта! Гарри столько пришлось пережить, он заслужил торжество. Он же умер за нас, ты понимаешь это? Он вернулся…
Джордж перебил меня:
- Вернулся! – он вскочил и заметался по комнате, размахивая руками. - Поттер вернулся! А Фред – нет! И все остальные тоже. Они умерли, умерли по-настоящему! Не на время, не понарошку – навсегда! Почему? Почему только Поттер вернулся? Он что особенный?!
Я просто не верил своим ушам. Джордж обвинял Гарри и в чем – в том, что он выжил?
- Только сейчас заметил, что Поттер - особенный? – тихо поинтересовался Перси. – Когда ему на первом курсе разрешили в квиддич играть, эта мысль твою голову не посетила? Когда ему подарили метлу, лучше, чем у любого в команде? Никому из вас метел не дарили, летали на рухляди. Рон год проходил со сломанной палочкой – кого-нибудь это обеспокоило?
Я покраснел:
- Сам виноват – не нужно было брать Форд!
- Интересно, если бы ты взял его один, без Поттера, удалось бы так легко отделаться? – задумчиво произнес Перси.
- Ты это к чему клонишь? – Джордж напрягся, словно перед прыжком.
- Поттер всегда был особенным, - четко произнес Перси, - он – Избранный, тот, кто сойдется в поединке с главным злодеем. Его готовили к этому. А вы, вы сами пожелали следовать за ним и погибать за него. Выбрали участь оловянных солдатиков, так нечего жаловаться!
- Погоди! – возмутился я. – Почему солдатиков?
- Потому что ваших жертв никто не считает! Вас просто смахивают с игрового поля, и ставят новых, таких же стойких сыновей матери – оловянной ложки. Вспомните, василиска – Поттер слышал его, и Дамблдор знал об этом! Знал, но ничего не предпринимал, а студенты поступали в Больничное крыло!
- Дамблдор владел парлестангом! – воскликнул Джордж.
- Владел. И знал, что Поттер что-то скрывает. И состояние Джинни должно было обеспокоить нормального директора школы. Я именно тогда понял, к чему нас готовят, - вздохнул Перси.
- И сбежал под крылышко министра? – съехидничал Джордж.
- Да. Я надеялся, он сумеет удержать нейтралитет в войне.
- В какой войне? – удивился я. – Все мирно было.
- Нас готовили к войне с младенчества, если ты еще не понял. Мы пошли в Хогвартс, зная, кто наши враги и как с ними следует поступать, война была неизбежна.
- Войну развязал Воландеморт и Пожиратели!
- Да, ну?! А что было сделано за тринадцать лет, чтобы предотвратить ее? Ничего! Пожирателям война была не нужна, они своего повелителя даже искать не пытались. Министру война тем более была не нужна! Конфликт провоцировал Дамблдор и его люди. Вы же на всех углах кричали о своей готовности биться! Фадж надеялся, что Орден Феникса и Пожиратели друг друга перебьют, а он снимет сливки, но Дамблдор свернул деятельность и натравил Волдеморта на Министерство. А потом пришел Поттер и смел с пути Волдеморта! Теперь у нас есть обескровленное Министерство, разбитые Пожиратели, а вы – победители. Вы именно к этому шли, так наслаждайтесь победой.
Джордж жалобно посмотрел на Перси:
- Ты врешь? – прошептал он умоляюще. – Дамблдор не мог так с нами поступать.
- Дамблдор хотел, чтобы мы победили и построили новый мир, - Перси присел на подоконник, - а тот, кто планирует победу, не ждет, что на него нападут, а сам готовит наступление и, разрабатывая операцию, учитывает неизбежные потери.
На секунду у меня закружилась голова – я словно глянул вниз с Астрономической башни, нет, из-под облаков! Невозможно было разглядеть лиц, люди сливались в пеструю бурлящую массу, черные ручейки медленно вливались в нее, кружились воронками, взрывались, и все окрашивалось кроваво-красным. Вдруг крошечная капля, прозрачная, как слеза, упала в самый центр, вспыхнуло пламя, взвился столб дыма. Когда он рассеялся, я увидел жемчужную гладь, с пузырящейся по краям розовой пеной.
- Гарри – катализатор!
- Катализатор, - эхом отозвался Джордж, - необходимый ингредиент, особым образом приготовленный и добавленный в нужный момент. – Он с силой провел ладонью по лицу и обратился к Перси. – Давай твою отраву, я пойду поздравить Гарри.

Перси протянул ему антипохмельное зелье, лицо его не выражало торжества, скорее было печальным. Он свою войну проиграл, когда пало Министерство, и ему пришлось встать под знамя Дамблдора.
Джордж вел себя вполне пристойно, он принял орден Мерлина, пожал руку Шеклболту, тепло поздравил Гарри и незаметно исчез в разгар праздника вместе с Анджелиной.

Я никак не мог выбросить из головы то видение. Несколько дней перебирал в памяти все, что было мне известно об Альбусе Дамблдоре, наконец, раздобыл скандальную книгу Риты Скитер и прочел ее, обращая внимание на факты. Картина сложилась весьма любопытная.

Рита Скитер обладала несомненным талантом придавать пикантность любой информации. Ее книга вызвала бурю разговоров о том, правда ли юный Альбус был близок с Геллертом Гриндевальдом, и если – да, то – насколько. Кто-то сочувствовал Дамблдору, пережившему такое разочарование в любви и дружбе. Кто-то негодовал на клевету, порочащую имя достойнейшего мага. Все они упускали из виду главное: какие бы чувства не связывали двух магов, какие бы обстоятельства не развели их, цель у них была одна. Альбус Дамблдор и Геллерт Гриндевальд мечтали изменить общество, перестроить его на справедливых началах.

Надо сказать, у них были причины для недовольства. Прежде, когда маги жили вместе с магглами, они занимали в их обществе определенные ниши - были учеными, правителями, воинами, целителями, аниматорами. После принятия Статуса о секретности Магическое общество обособилось, магам пришлось самим обеспечивать себя. С помощью волшебства один скромный огород может прокормить целую деревню, один портной - обшить весь город, один строитель – возвести замок. Производством материальных благ занято минимальное количество магов. Нетрудно заметить, что наиболее развитые маггловские страны совсем недавно достигли этой стадии развития общества, и столкнулись с теми же проблемами, что и Магический Мир. Поздние браки, низкая рождаемость, старение населения, высокий уровень безработицы среди молодежи, огромное количество молодых высокообразованных магов, не имеющих практических навыков, но рассчитывающих на престижную и высокооплачиваемую должность. Добавьте к этому отсутствие традиции самоуправления, неразвитость правосознания, крайне архаичные формы организации общества. Жутковато, не правда ли? Однако по сравнению с магглами, которые страдали от голода, непосильной работы, отсутствия медицинского обслуживания, войн, всех видов социального неравенства, маги процветали. Достаточно сказать, что в то время, когда более половины магглов были полностью безграмотными, среди магов таких не было вовсе. Мы имели полное право смотреть на магглов сверху вниз и ничего не менять, однако, мир менялся помимо нас.

Министество Магии, изначально созданное для взаимодействия с миром магглов, постепенно разбухало, расширяло сферу деятельности и, в конце концов, стало позиционировать себя, как единственную законную власть. А за спиной министра стояли главы древних магических родов, именно они принимали решения и претворяли их в жизнь, используя Министерство, как инструмент. Они были стары и отвергали любые новшества, могущественны и не терпели несогласия. Они не желали реформировать правосудие, заниматься экономикой, развивать социальную сферу; они отказывались вести диалог с магическими народами; они закрывали для изучения целые отрасли магии, объявляя их темными. Последнее может показаться странным – представители старинных чистокровных семейств запрещают темную магию! Но все логично – они запрещали ее для всех, кроме себя.

Пока Магический мир все больше окостеневал, мир магглов стремительно развивался. К концу XIX века церковь стала сдавать позиции, грамотность все больше распространялась, как следствие, магглорожденные волшебники все чаще приезжали учиться в Хогвартс. Не имея связей в магическом мире, они, чаще всего, принимали покровительство древних чистокровных семейств или устраивались на службу в Министерство Магии и становились, таким образом, верными слугами существующего режима. История знает множество подобных примеров, скажем, варвары-наемники в Римской империи или турецкие янычары. Простые маги одновременно презирали магглорожденных, которые пошли в услужение, завидовали их положению и боялись их.

К началу XX века Магический мир раздирали противоречия. Власть была сконцентрирована в руках немногих семейств, Министерство не несло ответственности перед обществом, общество не доверяло властьимущим, финансами управляли гоблины, профессиональные объединения – гильдии – тормозили развитие производства, правосудие носило архаичный характер, социальная защита отсутствовала, приток магглорожденных нарастал, механизмов их интеграции не существовало. Отпрыски древних родов, талантливые и амбициозные маги не находили применения своим силам - старики не собирались уступать им реальную власть – они представляли вечно бурлящий котел, готовый взорваться. Нужен был только лидер, который бы им цель. Альбус Дамблдор и Геллерт Гриндевальд раньше многих оценили эти проблемы. Жаль, не сохранилось их программы, если, конечно, она была когда-либо написана на пергаменте. Но некоторые предположения сделать можно. Они считали, что власть должна принадлежать народу, а не горстке выживших из ума стариков. Сильный лидер во главе Магического общества должен был действовать независимо от различных группировок и отвечать за свои решения. Отношения с магглами следовало перестроить на основе взаимовыгодного сотрудничества. Это помогло бы магом развить те сферы, в которых они отстают, в то же время, маги остановили бы бездумное наступление магглов на природу, целители и предсказатели значительно бы облегчили их повседневную жизнь, были бы предотвращены эксцессы, подобные тому, что разрушило благополучие семьи Дамблдора. Также друзья настаивали на свободном изучении магии, в том числе темной.

Добиться осуществления таких широких планов законным путем представлялось невозможным. В Магическом обществе не существовало политической оппозиции, главы старых чистокровных семейств ни с кем и ни с чем не считались, послушное Министерство выполняло их волю. Значит, сначала нужно было смести с пути тех, кто тормозит прогресс, захватить власть, а потом проводить необходимые реформы. В этом Альбус Дамблдор и Геллерт Гриндевальд были согласны.

Гибель Арианы положила конец их дружбе и совместной работе. Возможно Дамблдор, действительно, глубоко переживал смерть сестры, более вероятно то, что он убедился в неэффективности насильственных действий. Я не хочу сказать, что Альбус Дамблдор был черствым и бесчувственным человеком, вовсе нет, просто он умел извлекать из своих переживаний рациональные идеи. Гнев и ужас, которые он испытал, навсегда отвратили его от лучшего друга Геллерта, он понял, что также будут реагировать и другие маги. Насилие вызывает сопротивление у активных членов общества и недовольство у мирных обывателей. Альбус Дамблдор навсегда отказался от методов Гриндевальда, но нет никаких сведений, что изменилась поставленная им цель.

Думаю, тогда же Альбус Дамблдор пришел к выводу, что лидер не может быть запачкан кровью, он может быть смешным, но не должен внушать ужас. Однако кто-то же должен принимать непопулярные решения, наказывать провинившихся, а если нужно, проливать кровь врага. Сказки, легенды и художественная литература предлагают изящный выход – коварный министр при добром короле. Эту схему Дамблдор блестяще опробовал в Хогвартсе: Снейп следил за учениками, снимал баллы, назначал обработки, читал нотации, а директор добродушно улыбался и поил чаем с лимонными дольками. Среди нас, негодовавших на Снейпа, не нашлось никого, кому пришла бы в голову простая мысль: декан факультета может вести себя подобным образом только с одобрения директора.
Впрочем, все это случилось позже. После смерти сестры Альбус Дамблдор навсегда расстался с Геллертом Гриндевальдом. Ожидал ли он, что бывший друг развяжет войну? Дамблдор знал его достаточно хорошо, чтобы предвидеть это. Вероятно, он рассчитывал вмешаться, когда Гриндевальд и его противники истощат друг друга. Пока же Дамблдор изучал языки, работал вместе с Николя Фламмелем, преподавал в Хогвартсе. Видимо, именно, наблюдая за студентами, он понял, что изучение темной магии, действительно, опасно. Будучи человеком справедливым, он решил, что целесообразно запретить ее всем.

Война, развязанная Гриндевальдом, охватила и магический, и маггловский мир. Альбуса Дамблдора неоднократно просили вмешаться, но он медлил. Британия избежала оккупации, немногие сторонники Гриндевальда среди магов и национал-социализма среди магглов широкой поддержкой населения не пользовались, власть законного правительства была прочна. Между тем, маггловский ставленник Гриндевальда увяз в сибирских сугробах, маги на континенте активно сопротивлялись, пока еще действуя разрозненно, но вот-вот должны были объединиться. Медлить было нельзя, и Альбус Дамблдор и выступил против Геллерта Гриндевальда. История их противостояния так невнятна и противоречива, что невольно закрадывается подозрение: а не было ли это спектаклем, разыгранным старыми друзьями? В первом акте Гриндевальд должен был разрушить до основания старый «мир насилия», а во втором – Дамблдор построил бы на его руинах новый. Разумеется, никаких объективных доказательств их сговора обнаружить не удастся, но и отбрасывать эту версию нельзя.

Разрушить мир до основания не удалось, власть в Магической Британии устояла и, пожалуй, укрепила свои позиции. Альбусу Дамблдору предложили пост министра, что было для него неприемлемо. Его согласие укрепило бы авторитет Министерства, а ему пришлось бы сотрудничать с теми, кто этот пост предложил. Дамблдор предпочел остаться в Хогвартсе, где подрастал очень перспективный лидер.


Том Марволо Риддл по матери прямой потомок великого мага Салазара Слизерина по отцу маггл. На прямой вопрос Гарри об их первой встрече Дамблдор ответил, что не знал, видит ли он перед собой Темного Лорда, но почувствовал в нем зло. Думаю, он говорил правду – никто не рождается Темным Лордом. У Тома Риддла была не лучшая наследственность со стороны Гонтов, усугубленная влиянием приворотного зелья, которое употреблял его отец. Еще не приговор, но фактор риска. Если бы он рос в семье, окруженный любовью и заботой, возможно, врожденную патологию удалось бы скомпенсировать. Однако Том Риддл попал в приют и к одиннадцати годам стал испуганным, недоверчивым и озлобленным ребенком. Таким его увидел Альбус Дамблдор. Мог ли умный чуткий наставник смягчить его дурные наклонности, выпестовать то хорошее, что, несомненно, есть в душе любого, даже очень порочного человека? Неизвестно. Альбус Дамблдор не стал даже пытаться. Он сказал Гарри, что решил наблюдать за мальчиком. А для начала он продемонстрировал ему свое могущество. Ребенок, запугивающий других детей, получил прекрасную мотивацию для развития своих талантов – пока он слабее этого старика, но овладев магией, он станет могущественным!

Под зорким наблюдением величайшего светлого мага Том Риддл изучил темные искусства, собрал кружок почитателей, открыл Тайную комнату, сделал первые крестражи и убил своих родственников. Разумеется, Дамблдор не подкладывал ему под подушку запрещенных книг, но он и не препятствовал ему. Том Риддл двигался в нужном направлении, он желал абсолютной власти, а, значит, должен был уничтожить тех, кому эта власть принадлежала в настоящее время.

Наблюдая за Томом, Дамблдор понимал, что тот будет действовать более решительно и жестко, чем Гриндевальд. Новый Темный Лорд будет убивать всех, кто стоит у него на пути, он развяжет войну, и вызовет реакцию сопротивления, которое и возглавит Альбус Дамблдор. В борьбе сгорит сам Лорд, его сторонники – наследники древних чистокровных семейств, его противники из Министерства, и обновленная Британия восстанет из пепла, как феникс.

Здесь, необходимо отметить, что Том Риддл не обладал, столь же дисциплинированным умом, что и Альбус Дамблдор, а потому распылял свои силы. Он был подвержен эмоциям, а более всего страху. Видимо, лишенный родительской заботы, он никогда не чувствовал себя в безопасности, а потому спешил напасть первым, раздавить вероятного противника заранее. В приюте страх был одним из элементов воспитания – и Том Риддл усвоил не то, что все люди братья, и Бог любит каждого, а то, что дети, которые плохо себя ведут, умирают и попадают в Ад. Плохим же поведением были не только его проступки, но и то, в чем он виноват не был – вспышки стихийной магии. Ощущал ли он себя проклятым? Мне, потомственному магу, трудно представить, как воспринимает мир тот, кого с рождения воспитывали в страхе Божьем. Быть может, Том Риддл впал в отчаяние, решив, что к нему жертва Христа не относится, и он погибнет безвозвратно, и возненавидел магглов, которые не умрут смертью, но воскреснут для жизни вечной. Счел, раз уж он все равно отвергнут, то и терять ему нечего, потому и пожертвовал своей бессмертной душой – на что бы она ему пригодилась бы - для вечных мук? Похоже, так оно и было. Во всяком случае, можно с уверенностью заявить, что достижение бессмертия являлось для Тома Риддла приоритетной задачей.

Он решил жить вечно и взять от жизни все. Хотел стать могущественным и знаменитым. Возможно, так он пытался добиться любви. Дамблдор говорил, что Том Риддл не умел любить и не верил в любовь, и это неудивительно. Зачатый, благодаря обману, он еще в утробе матери познакомился с предательством и отчаянием. Никому в мире он не был нужен, никто не дарил ему тепла, и он добивался внимания пусть враждебного, негодующего, добивался всеми силами. Том Риддл желал внушать любовь, признание, восхищение, благоговение, восторг, ужас. Магический Мир был для него подмостками, он потрясал его и упивался произведенным впечатлением.

Мне кажется, политическая власть, как таковая, была ему не слишком нужна. Никаких собственных идей о будущем Магического Мира у него не было. Его политическая программа, если о таковой вообще можно говорить, была слеплена из диких суеверий и лозунгов предшественников. Том Риддл желал безраздельно властвовать над душами. И объектом его интереса были, прежде всего, чистокровные маги, те, кто отнесся к нему, полукровке, с высокомерием. Он очаровывал их, подчинял, завораживал обещаниями, и они склонились перед ним. Лорд Волдеморт торжествовал, но вряд ли простил их. Мне кажется, он презирал тех, кому проще было распластаться перед наследником Слизерина, чем подать руку нищему полукровке. Он легко посылал их на смерть, легко убивал сам. Ему нравилось владеть этими чистокровными магами, нравилось ощущать нерасторжимую связь с ними. Потому-то Дамблдор и отказался называть их его друзьями. Жаль, невозможно узнать, говорил ли он с кем-нибудь из них, пытался предостеречь? Думаю, нет. Он ведь и с Драко побеседовал, когда это уже ничего не решало…

Личностные особенности Тома Риддла наложили отпечаток на всю его деятельность, более эффектную, чем эффективную. Дамблдор старательно закрывал глаза на все его выходки, но ввязываться в политическую борьбу самопровозглашенный Темный Лорд не спешил. Он потратил немало времени на обретение знаний и могущества, на создание имиджа Великого и Ужасного. Между тем в Магическом Мире было очень и очень неспокойно. Архаичные формы организации общества все более противоречили потребностям магов. Привычные формы сосуществования с магглами становились невозможны: если сто лет назад маги спокойно могли жить где-нибудь в глубинке, пользуясь славой слегка эксцентричных обывателей, то теперь в век электричества и бюрократии нашу чужеродность невозможно было не заметить. Чтобы не применять бесконечно Конфундус и Обливэйт нужно было либо окончательно закрыться от магглов, либо открыто заявить о своем присутствии. Более благоразумно было первое – вместо Святой Инквизиции у магглов появились научно-исследовательские институты и военная промышленность. Волдеморт же хотел властвовать над магглами, хотел, чтобы они благоговели и ужасались.

С точки зрения логики, сложно объяснить его желание устроиться работать в Хогвартс, возможно, он вознамерился в процессе преподавания увлечь учеников за собой. Директор Дамблдор ему отказал, и Волдеморту пришлось начать свою деятельность без официального прикрытия. Призыв Лорда Волдеморта был услышан. Многие отпрыски древних чистокровных родов были недовольны существующим положением. Они полагали, что Министерство заполонили нищие выскочки, бездарности, которые разрушают традиции Магического Мира, опутывают его бюрократической системой, торгуют правосудием. При этом истинные закулисные правители состояли с ними в кровном родстве, но, то ли давно впали в старческий маразм, то ли считали, что молодым полезным перебеситься, а, когда поумнеют, ближе к сотне лет, тогда их и к серьезной работе привлечь можно. Недовольство имело различные оттенки: одни желали очистить Магический Мир от дурных обычаев, которые занесли магглорожденные, среди них Волдеморт нашел своих сторонников; другие видели корень бед в непомерных амбициях Благородных Домов – они присоединились к Альбусу Дамблдору. Наверное, можно было бы высчитать точно, какой процент представителей каждого факультета принял участие в противостоянии на той или иной стороне, но сухие цифры мало кого интересуют. В целом, Слизерин поддержал Волдеморта, а Гриффиндор – Дамблдора, и те, и другие противопоставляли себя Министерству, даже если официально были его сотрудниками.

Лорд Волдеморт призывал к свержению слабого и неэффективного правительства, он обнародовал факты коррупции, внесудебных расправ, сокрытия от населения информации. Его люди провели ряд атак на дискредитировавших себя должностных лиц. Министерство отвечало беспорядочными арестами, рейдами, мелочными запретами и шумной компанией в прессе. Альбус Дамблдор заявлял о необходимости всеми силами бороться с этим отвратительным движением. В Хогвартсе традиционное противостояние Слизерина и Гриффиндора приобретало все более агрессивный характер. Администрация школы словно не замечала ожесточенности учеников, за нападения наказывали, как за обычные шалости. Ощущение безнаказанности опьяняло, военные действия переместились из хогвартских коридоров на улицы, а их участники применяли все более жестокие заклятия.

В детстве, слушая о героической борьбе с Пожирателями, о трагической гибели маминых братьев, я замирал от восхищения, но теперь, рассказывая эти истории своим детям, я недоумеваю. Неужели, бойцы Ордена Феникса просто сидели и ждали, когда их придут убивать? Почему у Пожирателей неизменно оказывалось численное превосходство, а их нападения всегда были внезапны и вероломны? Почему ничего не говорят о том, как орденовцы перехватили рейд Пожирателей, разгромили их типографию, отбили пленников? Самое обидное, что я не могу выяснить никаких фактов о работе Ордена Феникса. В самом Ордене документацию не вели, архивы Министерства были уничтожены при его захвате в 1997 году, рассказы выживших участников неточны и несогласованны, видимо, каждый отвечал только за свое задание и не знал общего плана действий. С уверенностью можно сказать, что Орден всегда действовал обособленно от Министерства, хотя некоторые из его участников были Аврорами, как Аластор Грюм и Лонгботтомы, или работали в Министерстве, как мой отец. Несмотря на то, что министр Крауч провозгласил уничтожение организации Пожирателей Смерти приоритетной задачей, Альбус Дамблдор не желал сотрудничать с ним. По официальной версии его отталкивали жесткие методы Крауча, особенно, разрешение применять Непростительные к подозреваемым.

Гражданская война была в разгаре, когда скромная соискательница преподавательской должности изрекла Пророчество. На беду ее собеседником был не просто директор школы, а руководитель Ордена Феникса, за которым к тому же следил Пожиратель смерти. Было ли Пророчество истинным? Предсказания сбываются, когда им верят: Волдеморт поверил в истинность Пророчества, нашел подходящего младенца и, попытавшись убить его, связал себя с ним. Если бы он выбрал другого ребенка, думаю, результат был бы тот же. Если бы заинтересованные лица не узнали о Пророчестве, никакой Избранный не был бы нужен. Рано или поздно Дамблдор узнал бы о крестражах, Орден нашел их и обезвредил, лет через десять, как раз к нашему поступлению в Хогвартс, война бы закончилась. Моя уверенность в исходе борьбы базируется на характере самого Волдеморта – он мог захватить власть, но не удержать ее.

Что на самом деле интересно, почему Дамблдор отпустил Северуса Снейпа, даже не стерев ему память? Почему не попробовал поговорить с ним? Возможно, ставил эксперимент. Вряд ли, Снейп был объектом его интереса, скорее всего, Дамблдор проверял реакцию Волдеморта. Темный Лорд проверку на способность властвовать не прошел – он поверил в Пророчество безоговорочно, принял его, как руководство к действию. Настоящий лидер не имеет права отвлекаться от того, что происходит здесь и сейчас, он должен постоянно быть начеку, чутко прислушиваться к настроению в обществе, удовлетворять ожидания своих сторонников. А ему было неинтересно разбираться с реальными проблемами, он вступил в Игру с высшими Силами! Бедный, бедный Том! Он так хотел быть значительным, а тут им заинтересовалась сама Судьба!

К сожалению, дальнейшие события мы знаем почти исключительно, благодаря воспоминаниям Снейпа. Гарри абсолютно убежден в их подлинности, а вот у меня есть сомнения. Волдеморт полагал, что Снейп сумеет обмануть победителя Гриндевальда, напомню, что самому Риддлу это не удалось, но и Дамблдор был уверен, что двадцатилетний юнец обманет величайшего темного мага. Как минимум, одного из них Снейп, действительно, обманывал, и доверять его воспоминаниям неосмотрительно. Даже если они не подделаны, они явно отредактированы, с тем, чтобы Гарри сделал правильные выводы и выполнил, то, что ему предназначалось.

Меня сильно смущает та сцена в воспоминаниях Снейпа, где он переходит на сторону Дамблдора. Он просит не убивать его. Но Альбус Дамблдор никогда никого не убивал, он даже Гриндевальда не убил. Стал бы он соглашаться на встречу только для того, чтобы убить одного юного Пожирателя, навредив тем самым своей душе? Не говоря о том, что это глупо – убивать посланника, возможно, перебежчика, не выслушав его. В глупости Дамблдора никогда не подозревали, как и в бессмысленной жестокости. Почему же Снейп опасался за свою жизнь? Несколько месяцев назад, пойманный за подслушиванием, не боялся и нагло врал, глядя в глаза, а теперь испугался. Неужели узнал об Альбусе Дамблдоре нечто, перевернувшее представление о нем? Или это – послание для Гарри? Быть может Снейп рассчитывал на то, что позже Гарри поразмыслит над его воспоминаниями и сделает некоторые выводы? Если это так, то он ошибся. При первом просмотре Гарри, как и ожидалось, увидел только то, что Снейп любил его маму, пытался ее спасти, вручил свою жизнь в руки Альбуса Дамблдора и действовал по приказу последнего. Гарри возвращался к увиденному неоднократно, но ничего более не заметил. Он так и не понял, что Альбус Дамблдор виртуозно сыграл на чувствах своего недавнего ученика и получил его в полное свое распоряжение. Разумеется, магов, готовых умереть во имя Дамблдора, было достаточно, но ему был нужен тот, кто сможет по его приказу убить. Говорят: «Дьявол – это уполномоченный Господа Бога по злым делам», вот своего личного дьявола великий светлый волшебник и приобрел. Того, кто выполнит для него «все, что угодно».

Не понял Гарри и то, что Дамблдор не выполнил своего обещания спасти Поттеров. Единственное, что он сделал – предупредил Джеймса, однако, Хранителем Фиделиуса не стал. Предоставленные сами себе Поттеры стали легкой жертвой, что было, в общем-то, предсказуемо. Альбус Дамблдор предпочел не вмешиваться в события - Волдеморт выбрал младенца и связал себя с ним. Сам Темный Лорд развоплотился, и Магический Мир получил передышку.

Пророчество начало сбываться, а значит, Дамблдору нужно было помочь ему – подготовить Избранного к противостоянию с величайшим темным магом столетия. Казалось бы, самый разумный вариант – лично воспитывать ребенка. Почему Дамблдор не взял Гарри под свою опеку? Он ведь мог обеспечить ему безопасность не хуже, чем кровная защита. Быть может, Дамблдор опасался, что не справится, как не справился с заботой о сестре? Или боялся привязаться к мальчику, поддаться чувствам, которые помешают осуществлению Великого Плана? Не исключено, что Дамблдор решил подготовить Гарри определенным образом, и Дурсли вполне подходили для осуществления этой задачи. Примечательна его уверенность, что они не смогут полюбить ребенка – Гарри должен был расти без любви, должен был ощущать свою чуждость этой семье и страстно надеяться обрести родных. Его ожидания полностью оправдались.

После исчезновения Темного Лорда, министр Крауч очень решительно взялся за Пожирателей, аресты следовали один за другим, разбирательства были короткими, наказания суровыми. И тут сына самого министра арестовали вместе с Лестранжами. Ах, как жаль, что воспоминания Снейпа, столь богатые на переживания, не дают фактических сведений! Мы не знаем, как именно он работал на Дамблдора, какую информацию ему предоставлял. Видимо, важную, раз уж победитель Гриндевальда уверился в преданности перебежчика и, намереваясь использовать его в дальнейшем, поручился за него. Если Дамблдор узнал от Снейпа, что сын Крауча – Пожиратель смерти, если он знал о намерениях Лестранжей, он мог использовать эту информацию для того, чтобы свалить Крауча. Не исключено, что Лонгботтомы рисковали сознательно, но Дамблдор мог и не посветить их в свои планы. После нападения на Лонгботтомов, осуждения Лестранжей и Крауча-младшего, министр лишился поста.

Альбусу Дамблдору вновь предложили стать министром, он отказался, в который раз. Боялся, что власть его испортит, объяснил он свою позицию Гарри. И это говорил человек, единолично управляющий Хогвартсом, создавший Орден Феникса, где его слово было единственным законом! Если бы он, действительно, опасался не справиться с соблазном, мог бы помочь стать министром, кому-то из Ордена, но он протолкнул на этот пост Корнелиуса Фаджа, человека неумного, слабовольного, тщеславного, не авторитетного. Благодарный министр первое время охотно следовал совета Альбуса Дамблдора. И что же было сделано? Были отменены все нововведения военного времени, прекращено преследование Пожирателей. Те, кого не успели осудить при Крауче, были отпущены на свободу без ограничений (поговаривают, не обошлось без «подарков»). Ситуация полностью вернулась на двадцать лет назад – все проблемы и противоречия Магической Британии заботливо сохранялись во взрывоопасном состоянии.

Кому на самом деле не повезло – это Сириусу Блэку. Продержался бы он год на нелегальном положении, смог бы откупиться, но его схватили сразу и посадили без суда и следствия. Верил ли Дамблдор в его виновность? Возможно, верил: Блэк однажды выдал убежище своего друга врагу, мог сделать это еще раз. Настораживает бездействие Дамблдора – он словно вычеркнул Сириуса Блэка из памяти, даже не допросил его. Интересно же, что еще тот рассказал Волдеморту, почему переметнулся, какой информацией владеет! Не было ни допроса, ни разговора по душам, ни легилеменции. На свободе Блэк был не нужен Дамблдору – сам по себе, он не представлял ценности – храбрый, горячий, безрассудный – такие каждый год Гриффиндор заканчивают, а как опекун Гарри, он мог повлиять на процесс воспитания героя. Пусть, будет виновен и сидит в Азкабане, как жертва произвола Крауча!

Интересно, что те Пожиратели, которые остались на свободе, совершенно не рвались искать своего Повелителя. За десять лет не было даже ни одной попытки добраться до Гарри. Похоже, Лорд Волдеморт к моменту своего исчезновения внушал им исключительно ужас. Личности, вроде Люциуса Малфоя, пользовались репутацией Пожирателей смерти ради собственной выгоды, не забывая публично открещиваться от этой организации. Думаю, приложив усилия, можно было бы прийти к компромиссу, но такое развитие событий Дамблдора не устраивало. Он хотел полной и безоговорочной победы, а потому мы готовились к войне.

С самого раннего детства я слышал о том, что скоро вернется Темный Лорд, соберет своих слуг, и начнутся убийства. Я не сомневался, что все слизеринцы – темные маги, а все темные маги – Пожиратели смерти; я знал, что Министерство беспомощно, а министр глуп и безволен. Это было так же очевидно, как то, что Гриффиндор – лучший факультет, и все мы, гриффиндорцы, будем сражаться с силами зла.


Зло проснулось в тот год, когда Гарри Поттер поступил в Хогвартс. Скромный учитель маггловедения, никак не связанный с Пожирателями смерти, встретил в диких лесах Албании Волдеморта и впустил его в себя. Неужели еще в Хогвартсе, на глазах у Альбуса Дамблдора Квиррелл проникся человеконенавистническими идеями настолько, что его сознание приняло Темного Лорда? Это впечатляет! Дамблдор, конечно, знал, что Квиррелл связан с Волдемортом, хотя, возможно, не догадывался, насколько тесно. Видимо, он хотел испытать Избранного, проверить, на что он способен. Риск для Гарри был не так велик, как может показаться на первый взгляд – его защищала материнская жертва. У всех остальных учеников Хогвартса защиты не было, но, как верно заметил Перси, никто не считает оловянных солдатиков.

Оглядываясь назад, я понимаю, насколько с возрастом изменилось мое восприятие действительности. В одиннадцать лет я видел перед собой живую легенду, героя, который поведет меня навстречу подвигам, а на самом деле на платформе стоял растерянный мальчик в нелепых очках. Он был совершенно один, в сущности, он всегда был один – ребенок, так и не ставший родным. Я был восхищен тогда скромностью Гарри, а он, видимо, был настолько потрясен всеобщим вниманием, что просто не знал, как реагировать. Магический Мир очаровал его, наверное, он ощущал себя наследником короны, вернувшимся в родное королевство, к обожающим его подданным. Гарри отдал свое сердце этим людям, восторженно приветствующим его. Стремление защитить Магический Мир, мир в котором он любим, стало для него определяющим. Это и было главным результатом воспитания у Дурслей.

Другим, не менее важным, - было глубокое недоверие к взрослым. Гарри не мог быть полностью откровенным даже с теми, кто проявлял к нему максимальную доброжелательность, а критику он воспринимал, как угрозу, и начинал отчаянно защищаться. В любых действиях он видел исключительно личное отношение и совершенно искренне делил человечество на друзей, которые, даже оступаясь, остаются славными ребятами, и врагов, способных на любое преступление. Неудивительно, что Гарри счел Снейпа убийцей и вором. Похоже, Дамблдора такой вывод более, чем устраивал – когда в конце года истинный преступник был найден, он постарался избавить Гарри от чувства признательности, объяснив, что Снейп его ненавидит, как ненавидел Джеймса Поттера. Мы с огромным облегчением избавились от чувства благодарности за спасение и неловкости за необоснованные обвинения. Гарри проникся уверенностью, что главное – это не поступки человека, а его отношение к нему лично, к его родителям и друзьям.

Приключение с Философским камнем показало, что Дамблдор не ошибся в своих предположениях. Гарри поступал именно так, как и ожидалось: он абсолютно добровольно и с большим энтузиазмом следовал по намеченному пути, разгадывал подсказки и вышел живым из противостояния с Темным Лордом. Наверное, нам с Гермионой стоит гордиться – задания учитывали и наши способности. Выдержав испытание, мы уверились в своих силах и готовы были всюду следовать за Гарри.

По итогам года все ученики Хогвартса узнали, что, следуя правилам и требуя их соблюдения, можно заработать десять баллов, а нарушая их – выиграть кубок школы. И это совершенно логично: Альбус Дамблдор готовил из нас не законопослушных граждан, а бойцов.
На следующий год Хогвартс вновь стал тренировочной базой для будущего победителя Темного Лорда, а ученики статистами. Гарри слышал василиска, но не решался довериться даже Дамблдору, директор терпеливо ждал, а студенты становились жертвами чудовища, к счастью, обошлось без смертей. Право слово, мне интересно, на каком по счету трупе Дамблдор перешел бы к действиям? Вообще-то, Плакса Миртл на решительные меры его не вдохновила. В конце учебного года Гарри, едва не погибнув, убил василиска и уничтожил крестраж. Фактически, это была репетиция его финального противостояния с Волдемортом. Он должен был погибнуть от яда василиска, умирал, но спасал мою сестру, и феникс вернул его к жизни.

В результате этих событий Люциус Малфой покинул Совет Попечителей Хогвартса, а Дамблдор упрочил свой авторитет и на следующий год пригласил преподавать оборотня. События третьего курса до сих пор остаются для меня самыми загадочными. Знал ли Дамблдор о том, что Мародеры анимаги? О том, что Блэк невиновен? О том, что Петтигрю жив? Не имея ответов на эти вопросы, невозможно понять, чего добивался директор. Быть может, Дамблдор считал Блэка предателем и устраивал испытание не для Гарри, а для Люпина. Кого выберет оборотень - старого друга Сириуса или сына Джеймса Поттера? Или директор знал, что Блэк невиновен и хотел, чтобы Гарри сам это выяснил, а Люпин и Снейп помешали трогательной встрече. Чем дольше я думаю об этом, тем более странные мысли приходят мне в голову. Дамблдор мог ведь и не знать ничего наверняка. Не исключено, что он наблюдал за процессом с исследовательской целью.

В результате, Петтигрю сбежал. То, что его даже не пытались искать, доказывает, на мой взгляд, решимость Дамблдора перейти к активным действиям. Темный Лорд должен был вернуться и выполнить свою работу по очистке Магической Британии. А четырнадцатилетний Гарри пока набирался опыта, соревнуясь на Турнире Трех Волшебников с совершеннолетними магами.

Я отказываюсь верить, что Альбус Дамблдор принял Крауча под Оборотным зельем за своего старого друга Аластора. Точно также я отказываюсь верить в то, что пергамент с именем Гарри Поттера попал в кубок против его воли. Впрочем, Крауч развил такую активность, что Дамблдору вовсе не нужно было что-то делать или говорить, он даже научил Гарри противостоять Империусу, подготовил к новой встрече с Волдемортом.

Темный Лорд возродился, но вместо того, чтобы развязать войну, затаился. А это в планы Дамблдора никак не входило. Тщетно пытался он убедить Фаджа начать активные действия, тот, парализованный ужасом, ничего не хотел слушать. Может быть, в глубине души Фадж надеялся, что Дамблдор соберет свой Орден и начнет войну с Пожирателями, а когда они друг друга ослабят, Министр всех арестует, как смутьянов. Еще в годы первой войны ходили упорные слухи, что Волдеморт боится Дамблдора. У Фаджа шансов справиться с Темным Лордом не было, ему оставалось лишь надеяться на победителя Гриндевальда, тем более у того появился Избранный. Дамблдора вовсе не устраивало таскать каштаны из огня для министра. Воздерживаясь от применения силы, он развил бурную агитационную деятельность. Но Волдеморт ему совсем не помогал, он действовал очень осторожно, уговаривал, подкупал и запугивал тех, кто когда-то с ним сотрудничал, пытался привлечь на свою сторону магических существ. Все это фактически не затрагивала рядовых магов, и Дамблдор постепенно терял доверие. Дело в том, что Волдеморту совсем не хотелось воевать одновременно с Министерством и Орденом Феникса, он рассчитывал столкнуть их между собой. Идеальным яблоком раздора мог стать Сириус Блэк. Если бы Министерство арестовало его, Орден обязательно вступился бы. Дамблдор предвидел такое развитие событий, и постарался спрятать Блэка.

Побег Пожирателей смерти из Азкабана не изменил тактику сторон. Волдеморт дал беглецам возможность восстановить силы, Дамблдор требовал от Министерства решительных действий, министр усыплял Магическую Британию обещаниями и всячески третировал директора Хогвартса. Нас, учеников Ховартса, глубоко возмущали действия министра и его ставленницы Амбридж. Мы решили сами изучать ЗОТИ с тем, чтобы подготовиться к боевым действиям. Свою организацию мы назвали Армией Дамблдора – оловянные солдатики встали в строй!

Результаты воспитания Дамблдора проявились во всем блеске – Гарри стал безоговорочным лидером нашей Армии, он проявил стойкость, мужество и … негибкость. Он героически терпел пытки Амбридж, но ему и в голову не пришло раздуть скандал. Он так привык не полагаться на взрослых, что даже ни с кем не посоветовался, а ведь через моего отца, через Шеклболта можно было раскрутить судебный процесс, и не только вышвырнуть из школы Амбридж, но и раскачать кресло под Фаджем. Как и желал Дамблдор, Гарри считал себя ответственным за происходящее в Магическом Мире, он рвался быть полезным и думал, что, благодаря своим видениям, узнает о планах Волдеморта. Потому и усилий, чтобы окклюменцией овладеть не прикладывал. Да и личную неприязнь Гарри преодолевать не собирался – для него всегда было очевидно, что человек, который не испытывает к нему симпатий, честно служить тому же делу не может. Пожалуй, это был прокол Дамблдора. Или очередная проверка?

Пророчество, хранящееся в Отделе Тайн, было прекрасным шансом выманить Волдеморта. Он, во что бы то ни стало, хотел заполучить его, а значит, должен был лично явиться в Министерство. Надеюсь, присутствия Гарри все же не планировалось, но он поступил так, как уже привык поступать, и повел нас прямиком к Пожирателям. А ведь мы могли, например, отправиться в штаб Ордена! В итоге Гарри вновь встретился с Волдемортом, и тот не смог завладеть им, Пророчество пропало, Дамблдор продемонстрировал свое могущество и вернулся в Хогвартс победителем, Пожиратели смерти вышли из подполья. Опозоренный Фадж ушел в отставку, его место занял решительно настроенный Руфус Скримджер. Однако Альбус Дамблдор наотрез отказался сотрудничать с министром и позаботился о том, чтобы Гарри последовал его примеру. Думаю, вы уже понимаете почему.

Распоряжения, сделанные Дамблдором после получения проклятия, ярко освещают его цели. Прежде всего, он полагает, что в течение года Волдеморт захватит Министерство. А это значит, Темный Лорд физически уничтожит тех, кто попытается ему противостоять, запугает или наложит Империус на менее решительных. Не удивлюсь, если у Дамблдора был свой черный список, подлежащих устранению, и Снейп занимался согласованием имен. Также директор решил стдать Пожирателям Хогвартс вместе с преподавателями и учениками. Казалось бы, Дамблдор мог уйти с поста директора, настоять на избрании угодного ему преемника, и школа была бы защищена. Ведь Хогвартс – это не только прочные стены, это древнейшая магия, и при живом директоре ставленник Волдеморта не смог войти в школу. Но, видимо, Дамблдор решил, что его ученики должны сами побороться за свое будущее. Не назначил он своего преемника и в Ордене Феникса. Убивающую палочку, которую разыскивал Волдеморт, Дамблдор решил оставить Снейпу, видимо, чтобы исключить для него любые шансы на выживание. И это абсолютно логично – Снейп, единственный, кто знал, какие приказы Дамблдора он выполнял.

То, что за весь учебный год директор не нашел времени поговорить с Драко Малфоем, который принял Метку и пытался убить его, меня даже не удивляет. Зачем? Какая разница, сколько учеников пострадает в процессе, зато Снейп с крючка не сорвется. А «неповрежденная душа мальчика», это опять-таки болевая точка Снейпа, как и зеленые глаза. Самому Дамблдору не было дела ни до того, ни до другого. Он великодушно предложил Малфою помощь, когда Пожиратели уже ворвались в Хогвартс. Дамблдор знал, что сейчас придет Снейп и убьет его, а Малфой отправится к Темному Лорду и получит другое задания.

Дамблдор позаботился оставить для Гарри подсказки, за предыдущие годы он убедился в эффективности подобного метода. Жаль, что и теперь, став аврорам, Гарри постоянно ищет и разгадывает знаки, хотя уже никто для него специально их не подбрасывает. Но тогда все получилось удачно, ведь мы следовали плану великого мага.

Мы разыскивали и уничтожали крестражи, Орден Феникса, оставшийся без руководителя и плана действий, занимался агитацией и пропагандой, Волдеморт старался укрепить свою власть, уничтожая несогласных. Руфуса Скримджера и его сторонников убили вместе с семьями. Убивали и отправляли в Азкабан видных чиновников, авроров, членов Визенгамота, выдающихся мастеров всех отраслей магии.
А вот Орден Феникса за два года террора почти не пострадал. Даже после захвата Министерства, папа продолжал там работать, Минерва Макгоннагал и Хагрид остались в школе. Похоже, Волдеморт считал, что без Альбуса Дамблдора, созданный им Орден, абсолютно бессилен.

Темный Лорд сумел захватить власть в Магической Британии, но его режим держался только на страхе. Он не смог предложить позитивного идеала общественного порядка, запугивая и угрожая, он добивался покорности, но не поддержки. Даже его сторонники, за исключением немногих фанатиков, предпочли бы любую другую власть. Понадобилось меньше года его правления, чтобы Магическая Британия приготовилась к взрыву. Последней каплей стала атака на Хогвартс. Авроры, орденовцы, простые обыватели, учителя и ученики Хогвартса выступили против него.

Волдеморт верил, что убив Гарри, он уничтожит сопротивление – и это была его оши бка. Мы не сдались, не бросили оружие, мы намеревались сражаться до конца, даже те, кто считал его бессмертным. После того, как Невилл убил Нагайну, крестражей не осталось, но Волдеморт настолько заигрался в Темного Лорда, что не обратил на это внимание. Наверное, он думал, что кроме Избранного его, действительно, никто не сможет убить. А когда Гарри появился перед ним, живой, Волдеморт уже не мог остановиться, он сражался не с мальчиком, с Судьбой. И проиграл. Судьба – такая штука – чтобы ты ни делал, все играет ей на руку. Этим она похожа на Дамблдора.

Уже проходя обучение в Аврорате, я узнал о магической связи, которую создает кровь. В частности, жертва вампира не может умереть окончательно, если не предпринять специальных мер или не убить вампира. С Гарри произошло нечто подобное, только его связь оказалась сильнее, потому что Волдеморт не просто выпил его кровь, но использовал ее для создания своего тела. Дамблдор не ошибся и тут. Гарри вернулся и победил, смерть Волдеморта положила конец борьбе.Пожиратели смерти и сотрудничающие с ними чиновники Министерства были арестованы и лишены права занимать официальные должности. В спешке формировалось новое правительство из членов Ордена Феникса и сочувствующих ему лиц.

Мир принадлежал нам. Он лежал в руинах – не только Хогвартс был разрушен, рухнул весь образ жизни. Не было больше всесильного Визенгамота, могущественных магов из древних родов, великих мастеров, замковладельцев… На обломках Магической Британии мы строили новый мир, такой, какой хотел построить Альбус Дамблдор. Никакого другого мира мы построить не можем, ведь все наши представления о жизни были заботливо сформированы величайшим светлым магом столетия. И завтра, в годовщину его смерти, я вместе со всеми приду почтить его память.