Признаться, Мэллит я долгое время старалась игнорировать. Типовой персонаж массовой литературы - юное создание, "не такое как все", страдающее из-за своей инаковости, которое предопределяет его избранность, живет собственной тайной жизнью, нарушая правила сообщества, выходит за пределы семейного, племенного мирка, порывает с привычным укладом и вступает в Большую Игру, где решаются Судьбы Мира. Заезжено до тошноты, аж скулы сводит. Я в переживания самой Мэллит не вникала, обращала внимание на фактологию, но она сыграла определенную роль в истории Робера и Валентина, так что прочитать прочитала. И теперь, вспоминая прочитанное, не могу не отметить, что девочка нарывалась упорно и старательно. Началось все с ночных побегов из дома в запретную ночь. Гоганы живут замкнутым сообществом, строго соблюдая весьма жесткие правила, и внутренние проблемы они решают в своей среди. Но закрытость от мира оборачивается незащищенностью в этом мире. За пределами гоганского мирка приходится мимикрировать. Мэллит, гуляя по улицам ночного Агариса абсолютно беззащитна, юная гоганка не имеет никакого правового статуса, с ней можно сделать все, что угодно. Удивительно, что никто не воспользовался. Мэллит прекрасно сознает опасность своих прогулок, скорее даже преувеличивает, ведь она верит в запретную ночь, но выходит, гуляет... Обряд, связавший ее с Альдо, снял последние ограничения. Теперь она не просто ищет нечто неопределенное. она хочет конкретного мужчину и наблюдает за ним с помощью Ары в том числе во время интимных моментов. Мэллит внимательно просмотрела взаимоотношения Альдо с разумными вдовами и вполне определенно примеряла роль партнерши на себя. Она шла на встречу к мужчине в отдельный номер гостиницы, скорее всего предполагая романтическое завершение делового свидания. Важные сведения о своей родне были ее платой за близость Альдо. Но вместо намечтанного принца встретил Мэллит аномально благородный Робер. Что-то мне подсказывает нормальный авантюрист эпохи плаща и шпаги уложил бы девушку в постельку.
После гибели семьи, всего рода Мэллит еще крепче вцепилась в Альдо. В Ракане она кружит вокруг него, смотрит влюбленными глазами, чуть ли не вешается на шею. Ее заинтересованность очевидна даже посторонним лицам. Альдо стойко держит оборону, несмотря на расточаемые ему авансы, только под воздействием гнева и алкоголя он согласился взять то, что Мэллит так долго и настойчиво пыталась ему всучить. Совершенно очевидно, что Мэллит не была нужна Альдо, но он с привычной небрежной щедростью предложил ей содержание. То есть определенный статус в сословном обществе. Официальная фаворитка. Однако Мэллит, видимо, нацелившаяся на любовь до гроба и законный брак (как она это себе представляла, учитывая разницу веры и невозможность мезальянса?!), взвилась на дыбы. Она резко вспомнила, что не получила удовлетворения от секса. Важно, что пока Альдо не заговорил о своем браке и ее положении, в интимном плане ее все устраивало, ну или она согласна была терпеть ради Великой Любви. (Почему для Великой Любви нельзя потерпеть отсутствие официального звания жены мне не ясно). Сбежав от "оскорбившего" ее Альдо Мэллит страдает и ноет, ноет и страдает. Я надеялась, что ВВК соединит ее с другим ноющим страдальцем Луиджи и они будут доставать друг друга. Увы. Мэллит удочерил барон Вейзель, и в этом статусе она попала в высшее общество. Надо сказать, что и для герцогов, и для виконтов приемная дочь бергерского барона не многим отличается от мещанки, разница в статусе колоссальная, но Мэллит уже распробовала, что к чему. Ее мечта о Принце оформилась - нужен Блистательный, на меньшее не согласна. И когда Блистательный с предложением терапевтических услуг появляется в окне, судьба Мэллит решена. Она отдается мужчине, который прямо говорит, что сердце у него нет и он может обещать ей одну ночь из трех. Есть у меня подозрение, что если остальные две ночи граф Савиньяк захочет отдавать законной супруге ради продолжения славного рода, последствия могут быть самые любопытные. в том числе кровавые, с налипшими на колотушку мозгами.