Мейсон.
читать дальшеТоржественная мелодия разливается в прозрачном воздухе, напоенном солнечным светом, возносится к небесам. Мэри не идет, плывет по цветочному морю. Пенной волной стелется шлейф, прозрачная вуаль окутывает гибкий стан. Прихотливый завиток оттеняет стройную шею, таинственно мерцает жемчуг в русых локонах. Лицо серьезное, строгое. Только в уголках губ таится обещание улыбки. И серые глаза сияют как горный родник на солнце. Я улыбаюсь ей и порываюсь выйти навстречу, но… не могу сделать и шага. Мэри все ближе, я замечаю намек на морщинку между сосредоточенно сведенных бровей, легкую синеву под глазами, не тень от ресниц – след усталости. Мне нужно к ней! А я не могу двинуться с места. Пытаюсь преодолеть оцепенение. Хотя бы протянуть руку… Не могу пошевелиться! Не чувствую своего тела… Я рвусь изо всех сил!
- Тихо-тихо… - не сразу сознаю, что это мне, - осторожно, капельницу вырвешь!
Капельница? Больница! Всего лишь сон…
Я открываю глаза и... Ничего не вижу. Ничего! Убеждаю себя, что и это мне снится, но в висках горячо пульсирует кровь, голова тяжелая, неподъемная. Все ощущения слишком реальны. Плотная повязка стягивает правую руку, тянущая боль на сгибе левой – игла капельницы? На предплечье тяжесть крепкой ладони.
- Папа?
- Я здесь, рядом.
Странно слышать его голос. Не помню, чтобы он вот так сидел со мной, мягко уговаривал.
- Как ты себя чувствуешь?
- Я ничего не вижу! – мне не удается справиться с подступившей паникой. – Что у меня с глазами?
Я пытаюсь поднять уже правую руку. Она слушается, пальцы сгибаются, но их накрывает сильная ладонь.
- Не надо, у тебя вся рука изрезана осколками, - в голосе отца почти просящие интонации, которым я подчиняюсь машинально. – С глазами все нормально. Временная потеря зрения из-за травмы.* Зрение восстановится через несколько дней.
- А…- я вдруг понимаю, что совсем потерялся во времени. - Сколько уже прошло?
- Меньше суток. Взрыв был вчера. Сейчас, - пауза, вероятно, того чтобы взглянуть на часы, - половина четвертого после полудня.
Понятно. Но я все же зажмуриваюсь, с закрытыми глазами не так жутко.
- Больно? – тревожные нотки в его голосе почему-то действует на меня успокаивающе.
- Нет, - я отрицательно качаю головой, но руку дергает, как от удара током. – Да…
Пальцы конвульсивно сжимаются, и тянущая боль поднимается все выше, достигает плеча. Начинает немилосердно ныть висок, мысли путаются. Я облизываю пересохшие губы. Нужно сказать… Обязательно... Что-то важное.
- Папа… - я пытаюсь найти слова, но сознание туманится. Мне так жаль… Я не хотел… Прости… Не слышу своего голоса. Реальность расползается рваными клочками. Остается только темнота, в которой тонут и звуки и ощущения.
2.
Мэри тихонько вздохнула и отвела взгляд от монитора. Показатели были далеки от идеальных, но катастрофы не предвещали. Организм боролся, мобилизуя все ресурсы, что и отражали графики. Восстановление требовало времени. Мэри молилась о скором и полном излечении и внимательно следила за показаниями приборов, чтобы не пропустить внезапного ухудшения. Она знала, что Мейсон очнется не скоро. Он спал под действием лекарств и не мог знать о ее присутствии, но ей хотелось верить, что ему нужна ее любовь даже сейчас. Мэри смотрела на бледное лицо, ловила легкое дыхание. На мгновение ей показалось, что ресницы у него дрогнули, и ее сердце замерло в радостном предчувствии. Она живо представила, как Мейсон откроет глаза, улыбнется, пусть слабо и мимолетно… Он же приходил в себя вчера вечером, даже говорил с отцом! И Мэри надеялась поймать мгновение пробуждения, успеть перемолвиться хоть несколькими словами. Ей было так нужно услышать его голос! Однако минуты бежали, ничего не менялось. Время от времени заходил один из Кепвеллов, и Мэри уступала свое место в палате. Сиси несколько раз предлагал отвезти ее домой, но она отрицательно качала головой. Марк Маккормик уговорил ее пообедать в ближайшем кафе. Мэри согласилась больше из нежелания обидеть друга, есть ей не хотелось совершенно.
- Послушай, – Марк заботливо отодвинул для нее стул, - я тебе искренне советую вернуться домой и хорошенько выспаться.
- Я останусь.
- Мэри, я говорю как врач, тебе необходим отдых. Ты просто изводишь себя без всякой пользы. Мейсон не очнется, по крайней мере, до завтра, и ты сама это знаешь.
- А если он проснется? – упрямо возразила Мэри.
- Ему вкатят еще дозу лекарств! – интонации Марка выдавали раздражение, он резко отодвинул от себя тарелку. – Тебе успокоительное тоже не помешало бы – пальцы дрожат!
Мэри вздрогнула, невольно взглянула на свои руки и сжала кулачки.
- Марк, я не хочу об этом говорить, - она сделала движение, чтобы подняться.
- Постой! – Марк накрыл ее пальцы своей ладонью. – Мэри, я же твой друг и беспокоюсь о тебе. Мне больно смотреть на то, что ты с собой делаешь. И я думаю, Мейсон не одобрил бы такого жертвенного бдения у своей палаты.
- Мейсон может думать, что угодно! Мне нужно быть рядом с ним! Как ты не понимаешь? Я должна видеть его, должна знать… - голос Мэри сорвался. Марк подал ей стакан апельсинового сока, и она сделала несколько торопливых глотков.
- Я понимаю, - произнес Марк проникновенно. – Понимаю. Тебе плохо и страшно, ты
ждешь вердикта врачей и боишься, что он будет неутешительным. Ты очень устала, и от усталости все кажется еще хуже, чем на самом деле. Ожидание и страх выматывают тебя, лишают сил. Чем ты поможешь Мейсону в таком состоянии? Заставишь переживать за твое здоровье?
Он был прав, приходилось это признать. Мэри сникла, не находя разумных доводов, кроме упрямого: «Я хочу остаться с Мейсоном!»
- Я выпишу тебе рецепт, - сказал Марк, доставая ручку. – Выпьешь одну таблетку и ляжешь спать. Завтра утром вернешься в больницу бодрой, свежей, полной сил. Ведь силы тебе еще понадобятся.
***
Иден уже начинало казаться, что она поселилась в клинике. Узкие коридоры, неудобная мебель, скверный кофе из автомата – все стало привычным и обыденным. Единственным, к чему она не могла привыкнуть, была неизвестность. Разрываясь между палатами Мейсона и Керка, Иден сходила с ума от неопределенности, но после беседы с кардиологом горько пожалела о ней. Неведение позволяло надеяться и строить планы, но врач обрисовал ситуацию с беспощадной точностью, лишая иллюзий. Будущее отныне виделось ей совершенно ясным. Иден не сомневалась в том, как следует поступить. Хотелось рыдать в голос, кричать… но она тихо выплакалась в туалете. Потом долго умывалась холодной водой, тщательно красилась, пытаясь замаскировать следы слез.
У палаты Мейсона ее ждал Тед. По тому, как он мгновенно встревожился, Иден поняла, что от него не укрылись ни ее покрасневшие глаза, ни припухшие веки.
- Ты говорила с врачом? Что он сказал?
- Керк тяжело болен, - ответила Иден. – Сердце… Его сердце в ужасном состоянии. Необходима операция.
Она была благодарна брату за то, что тот не продемонстрировал облегчение слишком явно. Тед, конечно, был добрым мальчиком, но Мейсон заботил его гораздо больше Керка.
- Мне очень жаль, - произнес он дежурные слова. – Надеюсь, с Керком все будет в порядке. Его же прооперируют?
- Нужна пересадка сердца, - Иден нервно потянула себя за волосы. - Не так просто найти подходящего донора! Керку предстоит серьезное лечение, чтобы он дожил до операции. Его сердце может остановиться в любой момент… из-за физической нагрузки, стресса…
- Скверно, - теперь Тед выглядел по-настоящему расстроенным. – Развод станет для него ударом, - сказал он озабоченно.
- Я не оставлю Керка.
- Но… ты же говорила, что решилась?
- Не важно, что я говорила, - отмахнулась Иден. - Сердце Керка может разорваться! В буквальном смысле. Он едва не умер, переживая за меня.
- А как же Круз? – спросил Тед растерянно.
- Круз… справится. Он сильный.
- Ты же любишь его?
- Я и Керка люблю, - Иден криво усмехнулась. – Иначе. Но люблю. Он дорог мне. Я не могу причинить ему такую боль! Это все равно, что собственноручно убить его.
Тед молчал потрясенный.
- Я нужна Керку, очень нужна. И я останусь с ним.
Несмотря на зафиксированное повязкой плечо, Круз чувствовал себя бодрым и полным энергии. Предвкушение скорой встречи с Иден окрыляло его. Они будут вместе! Совсем скоро и навсегда. Как только Иден поговорит с Керком. Она настояла на том, что должна сама разобраться со своим браком. Как ни хотелось Крузу взять объяснения на себя, пришлось смириться. Он видел, что Иден настроена очень решительно, и, если бы Керк не свалился внезапно с каким-то непонятным приступом, все уже было бы кончено. Теперь же приходилось ждать, когда он немного оклемается и узнает о предстоящем разводе.
Круза обуревала жажда деятельности, и он, не дожидаясь выписки, приступил к расследованию. Увы, его порыв был решительно пресечен врачом, который запретил тревожить Мейсона. Пришлось довольствоваться беседой с Марком, но доктор Маккормик знал о происшедшем даже меньше Круза и ничего нового ему сообщить не мог. Оставив его ворковать над Мэри, инспектор позвонил в участок, выслушал доклад и продиктовал распоряжения. Для того чтобы разобраться с погромом в своем доме ему опять-таки были нужны показания Мейсона. Круз нетерпеливым взглядом прожег дверь палаты, сознавая всю тщетность своих устремлений. Появление Иден разом вышибло из его головы все остальные мысли. Он видел только ее и мог думать лишь о том, как осушить слезы в ее глазах.
- Привет! Ты как?
Круз медленно с усилием повернул голову и поздоровался с Тедом.
- Я в порядке. Уже выписывают. О Мейсоне новости есть?
Тед отрицательно помотал головой.
- Все по-прежнему. Он приходил в себя ненадолго, но поставили новую капельницу…
- Завтра будут готовы результаты тестов, - добавила Иден. – Положение прояснится. Я надеюсь, - она сглотнула, - все… будет хорошо…
- Круз, что случилось в Лос Падрес? – Тед пытливо заглянул ему в глаза. – Как мог произойти взрыв?!
Если бы он знал! Как ни странно, единственный человек, который мог бы пролить свет на происшедшее, лежит без сознания.
- Не представляю! Взорвался газовый баллон…
Круз вцепился здоровой рукой в волосы и заговорил торопливо:
- Мейсон сказал, что чувствует запах газа, но до этого я ремонтировал машину, и все было в порядке. Будь баллон неисправен, мы бы заметили утечку. Ко мне подходил Марк, мы разговаривали довольно долго. Он показал кольцо, рассказал о своих планах, предлагал помочь с ремонтом. Я отказался. Не хотел окончательно портить ему и Мэри викенд. Потом я ненадолго прервался… - Круз остановился, восстанавливая в памяти подробности вечера. – Я снова вернулся к ремонту, и Марк сообщил, что меня ищет Мейсон. Когда мы встретились, он сказал, что видел кого-то рядом с домом и слышал отъезжающую машину. Уверен, что-то случилось с газовым баллоном, когда мы уже были в поместье.
- Ты думаешь, кто-то намеренно повредил его? – удивилась Иден. – Этого не может быть!
- Кому нужно устраивать взрыв? – вторил ей Тед.
- Не знаю, - ответил Круз мрачно. – Ни я, ни Марк не видели ничего подозрительно. Но мне сложно поверить, что газовый баллон внезапно сломался без всякой причины. Возможно, Мейсон знает больше…
Только его сейчас не спросишь.
- А зачем он разыскивал тебя? - поинтересовался Тед.
- В самом деле… - Иден склонила голову к плечу. – Я думала, Мейсон приехал из-за Мэри.
Круз тяжело вздохнул:
- Мейсон сообщил, что кто-то разгромил мой дом, а меня самого вызвали на службу из-за побега заключенных. Я решил, это только предлог, но поместье мы обыскали.
- Вот как! – в глазах Теда вспыхнул азарт. – Так может, это беглецы проникли на территорию, попытались угнать машину, случайно повредили баллон?
Круз пожал плечами. Зря, боль тут же прострелила от шеи до локтя.
- К сожалению, эта версия не опирается на факты, она основана только на предположениях.
- А твой дом? – прервала его объяснения Иден. – Что с ним случилось?
- Кто-то влез в окно и все разгромил. Я сам еще не видел, но ребята проверили, говорят, вроде бы ничего не похищено, сейф не взломан. Вернусь, проверю.
- Круз, не надо! – ему польстила обеспокоенность в голосе Иден. – Не стоит так рисковать, лучше переночуй в отеле.
- Не волнуйся. Никакой опасности нет.
- Правда? - она посмотрела на него с подозрением. – Ты знаешь, кто к тебе залез?
- Я догадываюсь.
На самом деле, Круз был почти уверен, что побывал у него Керк, но не знал, нужно ли говорить об этом Иден сейчас. Будь у него доказательства, а не только голословные обвинения… Но если он опасен, необходимо предупредить ее… Сейчас Кренстон в клинике и никому навредить не может.
- Иден, - медленно произнес Круз, тщательно подбирая слова, - что с Керком? Он надолго останется в больнице?
Ее лицо застыло.
- Керк тяжело болен. Я нужна ему.
- Что ты хочешь сказать? – Круз протянул руку, но Иден отшатнулась от него.
- Я иду к моему мужу. Прости!
Она выбежала прочь. Круз остался оглушенный. Он с трудом сбросил оцепенение и шагнул за ней. Тед заслонил проход, виновато склонил голову.
- Не сейчас, - умоляюще прошептал он. – Не здесь.
Круз отступил, наткнулся на диван, без сил опустился на него.
***
Тревога, терзающая Керка, не давала расслабиться ни на минуту. Он так и не смог заснуть, изредка проваливался в лихорадочное забытье и тут же возвращался к беспокойному бодрствованию. Врач трижды менял назначения, но лекарства не успокаивали истрепанные нервы, только дезориентировали. Керк чувствовал, как голова наливается тяжестью, сознание туманится, мысли становятся все более путаными. Он потерял ощущение времени и всерьез начал опасаться, что о нем забыли. Могла ли Иден бросить его вот так? Прямо в больнице. Беспомощного, отчаявшегося… Могла уйти к любовнику, не оглянувшись на корчившегося от боли мужа? Как ни ужасно, Керк вполне представлял такое. И начинал задыхаться, потому что грудь сжимало тисками. Сквозь нарастающий гул в ушах он услышал мелодичный голос, но не сумел разобрать слов, повернул голову и прищурился, пытаясь сфокусировать зрение.
Иден присела на краешек кровати, взяла его руку, безвольно лежавшую поверх одеяла.
- Керк… Ты не спишь?
Он пристально всматривался в ее лицо, пытаясь прочесть мысли, но ничего кроме сочувствия не разглядел.
- Как ты?
Керк принужденно улыбнулся, предполагалось, что ободряюще. Однако Иден чуть нахмурилась укоризненно.
- Не нужно притворяться Железным человеком, - она ласково погладила его запястье. – Даже самым сильным и мужественным людям бывает больно. Это не страшно. Я же с тобой, Керк…
- Правда? – перебил он ее, раньше, чем сформулировал осторожную реплику.
Иден переплела их пальцы и накрыла второй рукой.
- Вместе мы преодолеем любимые трудности. Ты поддержал меня в самый страшный период моей жизни, и я не оставлю тебя.
Керк облизал пересохшие губы. В голове теснились беспорядочные мысли, но он не решался озвучить ехидные вопросы о поездке в Лос Падрес, Крузе, вчерашних словах. Иден заговорила сама:
- Не скрою, порой мне казалось, что из нашего брака ничего не выйдет. Все произошло так быстро, мы с тобой не успели узнать друг друга, побыть парой. У нас не было общего прошлого, нашей с тобой истории встреч и разлук, ссор и примирений. Мы начали семейную жизнь стремительно, словно подняли в воздух самолет неизвестной конструкции. Нам пришлось привыкать и приспосабливаться друг к другу прямо в полете, - Иден усмехнулась. – Это сложно. Но все преодолимо.
- Да.
Керк пытливо вглядывался в любимое лицо. Больше, чем ясный взгляд и мягкая улыбка, его убеждало нежное прикосновение. Иден поднесла его руку к лицу, прижалось щекой к тыльной стороне кисти. Керк перевел дыхание. Он поверил ей, и на душе стало легко-легко.
- Я люблю тебя. Ты для меня все.
- Я тоже тебя люблю. И мы семья, а это самое главное.